Протоиерей Алексий Попов

Фрейлина-исповедница: житие Натальи Модестовны Фредерикс. Часть 1. Жизнь до революции: от благотворительницы к сестре милосердия

В числе свидетельствовавших об истине всей своей жизнью — баронесса, крупная благотворительница, член приходского совета, узница печально знаменитого Соловецкого лагеря особого назначения Наталья Фредерикс, прославившая Господа исповедническим подвигом и жертвенной любовью к ближним.

 

Происхождение

Наталья Модестовна была представительницей известного русского дворянского рода баронов Фридриксов (Фредериксов). Основателем рода был Иван Юрьевич (Ганс Юргенсович) Фридрикс (1723–1779), голландец, швед или эстляндец по происхождению, придворный банкир императрицы Екатерины II, который в 1773 году был «пожалован с потомками рождёнными и впредь рождаемыми в достоинство и честь Всероссийской Империи Баронов». В его семье родилось девять детей. Многие мужчины из этой фамилии впоследствии стали военными, статскими и надворными советниками, учёными, предводителями дворянства, министрами и другими видными государственными деятелями России. Несколько представительниц рода были фрейлинами у русских императриц.

Вторым сыном И. Ю. Фридрикса был Александр Иванович. У него в 1822 году родился сын Модест, позже в чине гвардии полковника служивший в Кексгольмском гренадерском Императора Австрийского полку. Он и его жена Елизавета Александровна (урождённая Гейден) — родители святой исповедницы.

Наталья Модестовна Фредерикс родилась 8 июля 1864 года — в праздник Казанской иконы Божией Матери — в селе Знаменовка Степановской волости Бахмутского уезда Екатеринославской губернии (ныне Краматорский район Донецкой области).

 

У неё был старший брат Николай 1862 года рождения, ставший, как и его предки, военным — поручиком Егерского лейб-гвардии полка. По неизвестной причине он умер в возрасте 30 лет.

Детство и юношеские годы Наталья провела в Санкт-Петербурге, где жили её родители. Очень часто она приезжала к своему родному дяде графу Петру Александровичу Гейдену в село Глубокое Псковской губернии, а также на свою малую родину в село Знаменовка.

С 1876 по 1882 год училась в санкт-петербургской Литейной гимназии, которую окончила с отличием.

 

Помощь ближним

 

Вскоре молодая баронесса стала одной из учредительниц Крестового благотворительного общества, созданного для оказания помощи нуждающимся без различия звания, пола, возраста и вероисповедания. Оно снабжало неимущих одеждой, пищей, жильём, медицинскими пособиями, помещало больных и престарелых в приюты и богадельни, выделяло средства на оплату обучения детей. На Васильевском острове был построен дом с дешёвыми квартирами.

Каждое новое дело для Натальи Модестовны было не просто требующей творческого решения задачей, но и в равной мере этапом нравственного возрастания.

Баронесса много путешествовала — побывала в Италии, Германии, Швейцарии, Финляндии (входившей тогда в состав Российской империи). За границей она не только лечилась и отдыхала, но и проводила многочисленные деловые встречи ради изыскания средств для дел милосердия.

 

Наталья Модестовна была хорошо воспитанным, грамотным, утончённым человеком. Она в совершенстве владела тремя языками — немецким, английским и французским, также учила итальянский. Прекрасно разбиралась в искусстве, высоко ценила живопись эпохи Возрождения, очень любила картины русских художников. В Италии часто посещала оперные театры. Сама нередко участвовала в устраивавшихся дворянами любительских театральных постановках.

В отношениях с людьми баронесса была, приветливой, искренней, имела широкий круг знакомств, постоянно занималась делами благотворительности и помощи ближним. Она проводила большое количество деловых встреч по Крестовому обществу, Красному кресту и комитету Великой княгини Елизаветы Фёдоровны.

Наталья Модестовна поддерживала обширную переписку, подчас писала более десятка писем в день. До нашего времени сохранилось 74 её собственноручных письма, адресованных родным, близким и друзьям. Эта переписка имеет личный, имущественно-хозяйственный и деловой характер. Никакого иного литературного наследия святая исповедница после себя не оставила, поэтому письма эти представляют собой весьма ценный источник сведений о том, каким человеком она была в обыденной жизни, как проводила своё время, о чём думала и переживала. Баронесса Фредерикс была образованным, культурным, мыслящим и высоконравственным человеком. Нередко в её письмах встречаются размышления о серьёзных вопросах бытия — будто вехи на духовном пути от дамы высшего общества к нравственному преображению и вершинам христианской жертвенности и святости. Вот некоторые из них.

«Жизнь дана для жизни, и не надо давать себя сломать даже самым тяжёлым испытаниям. В жизни есть и тяжести, и радости, и мы часто думаем о тяжёлом и не даём себе труда разглядеть радости» (Письмо баронессы Н. М. Фредерикс В. П. Волковой. Ялта, 28 сентября 1897 г. ГАРФ. Ф. 887. Оп. 1. Д. 419. Л. 98 об.).

«Сколько бы ни было тяжёлого в жизни, всегда ещё столько останется, в чём до́лжно черпать и смысл жизни, и силу, и даже радость жизни» (Письмо баронессы Н. М. Фредерикс В. П. Волковой. СПб., 26 февраля 1898 г. ГАРФ. Ф. 887. Оп. 1. Д. 419. Л. 111 об.).

Баронесса была знакома со многими представителями дворянских фамилий. В круг её общения входили графы Шаховские, Келлеры, Вяземские, Бобринские, Панины, Орловы-Давыдовы, Корфы, Сумароковы, Гейдены, Сазоновы, князья Долгорукие, Голицыны, Шереметевы, Ливены, Урусовы, Юсуповы. Она была дружна с князем Алексеем Дмитриевичем Оболенским, оберпрокурором Святейшего Правительствующего Синода.

Ближайшими знакомыми, с которыми Наталью Модестовну связывали узы дружбы, были её двоюродная сестра графиня Варвара Петровна Волкова (урождённая Гейден), невестка — жена покойного брата Николая, баронесса Елена Илиодоровна Фредерикс (урождённая Шидловская), княгиня Зинаида Николаевна Юсупова. С ними она вела обширную переписку, ездила отдыхать за границу и очень часто с любовью и теплотой упоминала их в своих письмах.

Близкой подругой Натальи Модестовны была графиня Софья Алексеевна Бобринская, одна из крупнейших благотворительниц империи, основавшая в собственной усадьбе общину сестёр милосердия Красного Креста. Н. М. Фредерикс писала: «Миссис Бобринская приехала вчера оттуда (из Ялты. — Авт.) опять искать сестёр милосердия в свою общину, и я в этом ей помогала» (Письмо баронессы Н. М. Фредерикс В. П. Волковой. СПб., 27 марта 1898 г. ГАРФ. Ф. 887. Оп. 1. Д. 419. Л. 120 об.—121).

Узы дружбы и дела милосердия связывали Наталью Модестовну также с известной благотворительницей, устроительницей общины сестёр милосердия, в которой она приняла монашество с именем Магдалина, а впоследствии стала игуменией.

Баронесса Фредерикс принимала участие в благотворительных базарах для бедных и своими руками изготавливала поделки для них. В своём письме она сообщает: «Я много читаю. Начала уже делать и одевать куклы, о которых меня просила графиня Орлова-Давыдова для благотворительного базара. Базар будет исключительно любительских изделий, по возможности художественных. Графиня Орлова-Давыдова хотела списаться со всеми, кто возьмется за что-нибудь, чтобы узнать на что рассчитывать. Базар будет на Новый год» (Письмо баронессы Н. М. Федерикс В. П. Волковой. Глубокое, 21 июля 1900 г. ГАРФ. Ф. 887. Оп. 1. Д. 419. Л. 135–135 об.). Также баронесса принимала участие в благотворительных ярмарках в пользу церкви и церковно-приходских школ, продавая на них купленные на собственные средства литографические иконы и духовную литературу, а вырученные деньги передавала священнику.

Наталья Модестовна была хорошо знакома с будущей преподобномученицей великой княгиней Елизаветой Фёдоровной, работала в её благотворительном комитете и писала там отчёты. Однажды ей случилось лично ходатайствовать перед Елизаветой Фёдоровной о своей подруге Софье Корф, прося о том, чтобы её взяли на место фрейлины.

 

Жизнь вдали от суеты

 

Такой активной и деятельной баронесса проявляла себя в общественной жизни. В быту же, в кругу родных и близких она была человеком тихим, спокойным и даже замкнутым, любящим постоянство, тишину и уединение. Может быть, поэтому она так и не вышла замуж, хотя предложения руки и сердца были?.. Бог ведает. Мы судить об этом с уверенностью не можем, поскольку в имеющихся у нас материалах эта тема не затрагивается. В уголовно-следственном деле в анкете, в графе «семейное положение» её собственной рукой написано: «одинокая».

Она любила ездить верхом. Вообще животных очень любила. У неё был пёс по кличке Фомка, с которым она с удовольствием гуляла.

Наталья Модестовна проводила много времени в Ялте с женой своего покойного брата Еленой Илиодоровной и её сыновьями Владимиром и Дмитрием. Николай Модестович умер, когда младшему сыну был всего лишь год. Баронесса, разделяя горести и радости невестки, помогала ей всем, чем могла, заботилась о своих племянниках, к которым относилась с большой нежностью.

Николай Модестович и Елена Илиодоровна поселились в Ялте почти сразу после венчания, состоявшегося 26 февраля 1888 года в Сергиевском соборе Санкт-Петербурга. Бывая и подолгу живя у них в доме, Наталья Модестовна — одна или с братом — наверняка не раз бывала в гостях у своей родной тётки Марии Александровны Дондуковой-Корсаковой, в имении «Гюзель-Тепе», принадлежавшем брату её мужа Александру Михайловичу и жене родного дяди Софии Михайловне Гейден (урождённой Дондуковой-Корсаковой). Здесь вместе с двоюродной сестрой Варварой Петровной Волковой (урождённой Гейден) они любовались красотами Ялтинской долины.

Когда наследники Дондуковых-Корсаковых стали продавать участки, часть земли выкупил оптом Антон Максимович Эрлангер и организовал там парк с бесплатным посещением. В 1898 году Наталья Модестовна приобрела эту часть бывшего имения «Гюзель-Тепе» на Дарсановском холме. Здесь, вдали от городской суеты, на возвышенности над небольшим оврагом, и обосновалась баронесса. Её участок, согласно списку владельцев 1905 года, под № 397, граничил с имением «Сельбиляр» Н. А. Барятинской и неиспользуемыми землями, на которых позже построят виллу М. Н. Вадарской «Альгамбра».

В усадьбе были возведены владельческий дом, небольшой флигель и хозяйственные постройки. Недалеко от дома располагались виноградник, фруктовый сад и цветник, где Наталья Модестовна проводила много времени, сама сажала цветы и деревья, обустраивая и благоукрашая место своего уединённого пребывания. Особенно нравились ей цветы олеандра.

 

В письме к В. П. Волковой (урождённой Гейден) из Ялты от 28 сентября 1898 года она писала: «Природа здесь хороша, одиночество имеет много прелести; отношения с людьми, которые ничего вам не дают, вносят напротив что-то тормозящее в ваше внутреннее движение, в конце концов не много стóят. Я много читаю и наслаждаюсь тишиной, меня объемлющей» (Письмо баронессы Н. М. Фредерикс В. П. Волковой. Триест, 6 ноября 1895 г. ГАРФ. Ф. 887. Оп. 1. Д. 419. Л. 61–61 об.).

Не забывала Наталья Модестовна и о родной Знаменовке, куда приезжала в основном осенью. По воспоминаниям здешних старожилов, во время каждого приезда она устраивала для односельчан праздник. Для детей баронесса построила начальную школу. Были сооружены также кирпичный завод, паровая мельница, устроена овчарня, посажен фруктовый сад и жасминовые аллеи.

 

Наталья Модестовна была крупной землевладелицей: у неё было более 3,5 тысяч десятин земли. Она жертвовала значительные суммы на строительство храма Рождества Божией Матери в селе Петровка Вторая; на собственные средства построила дома для нескольких крестьянских семей… После революции большевики «отблагодарили» её, полностью разграбив имение. Остатки построек уже после Великой Отечественной войны были разобраны на стройматериалы.

До сих пор чуть ли не в каждом дворе Знаменовки на память о баронессе хранятся сделанные на её заводе кирпичи с монограммой «Ф». В народной памяти она осталась доброй, открытой, милосердной, отзывчивой и общительной.

 

Голод

В 1891–1892 годах в Черноземье и средней части Поволжья вследствие неурожая разразился сильный голод, унесший с собою более четырёхсот тысяч человеческих жизней. В этот период Наталья Модестовна принимала участие в создании и содержании благотворительных столовых в селе Огарёвка на ст. Оболенской Сызрано-Вяземской железной дороги.

«Вот уже неделя, — пишет она в одном из писем, — как мы с Варей здесь, у княгини Долгорукой, урождённой Писаревой, давней подруги тёти. Здесь много дел, и я рада быть наконец кому-то полезной. Сейчас здесь нужно наблюдать за четырьмя столовыми, и я готовлюсь к открытию пятой. Деревни находятся не очень далеко друг от друга, хотя и не очень близко отсюда, таким образом я хожу в две, иногда в три столовые в день. В окрестностях много болезней. Я хожу к больным в своих деревнях и раздаю им еду, также и бедным, слабым, детям. Есть действительно несчастные семьи» (Письмо баронессы Н. М. Фредерикс Е. В. Левашовой. С. Огарёвка, ст. Оболенская Сызрано-Вяземской жел. дор., 10 февраля 1892 г. ГАРФ. Ф. 973. Оп. 1. Д. 509. Л. 1–2).

Как видим, баронесса уже в то время обнаружила добрые свойства своей души, показав, что светская барышня способна не колеблясь забыть и балы, и вечера, и вообще свет и быть не там, где ей весело, а там, где она нужна, где она может принести пользу бедствующим. Ведь столовые не только спасали многих от голодной смерти, но и служили местом общения и способствовали поддержанию в людях бодрости и оптимизма.

 

Светская жизнь

Осенью 1901 года в Ялтинском доме баронессы гостили её близкие родственники: дядя граф Пётр Александрович Гейден с супругой Софьей Михайловной и внуками Петром и Александрой. Семейная пара вместе с Натальей Модестовной посетила в Гаспре великого русского писателя Льва Николаевича Толстого. Через несколько недель граф Толстой с супругой и младшей дочерью нанесли ответный визит.

 

В своём имении баронесса принимала паломниц по святым местам. Так, в 1901–1902 гг. у неё останавливались богомолки, возвращавшиеся из святого града Иерусалима домой в Сибирь.

6 ноября 1906 года Наталья Модестовна была приглашена в Царское Село на праздник лейб-гвардии Гусарского полка. На нём присутствовали государь Николай Александрович, государыня Александра Фёдоровна и наследник цесаревич Алексей. В Большом дворце состоялся завтрак, к которому были приглашены офицеры полка. Николай II по этому поводу записал в дневнике:

«В 11 час. поехал на парад Гусарского полка. Аликс взяла Алексея с собой, и он хорошо вёл себя на ложе. Полк представился блистательно во всех отношениях. Завтракали с полковыми дамами в большой зале Большого дворца» (Дневники императора Николая II (1894–1918). Т. 2: 1905–1918. Ч. 1: 1905–1913. — М.: РОССПЭН, с. 164–165). Здесь баронессе был подарен серебряный гусарский кушак.

 

Сестра милосердия

1913 год, по свидетельству самой святой исповедницы, был переломным в её духовно-нравственной жизни. Сперва в почтенном возрасте (91 год) скончался её отец, за которым она ухаживала последние несколько лет. 2 марта умирает её близкий друг, с которым баронессу связывало множество интересов — князь Андрей Александрович Ливен. Смерть родных и близких людей произвела на Наталью Модестовну неизгладимое впечатление, и в этот тяжёлый момент своей жизни она обращается к Богу и Его святой Церкви.

С началом Первой мировой войны баронесса Фредерикс оканчивает медицинские курсы и становится операционной сестрой. В этом служении вновь ярко проявился её милосердный и жертвенный характер. Сперва она работает в Санкт-Петербурге в Троицкой общине сестёр милосердия.

Учреждённая ещё в 1844 году, она была первой подобной общиной в России. Её сёстры принимали участие в оказании помощи воинам во время Крымской и Русско-турецких войн, в 1892 году ухаживали за больными во время эпидемии холеры в Нижегородской губернии. К 1914 году насчитывавшая 55 сестёр община развернула госпиталь на 230 мест, помогая больным и раненым солдатам. Среди этих сестёр милосердия были баронессы Наталья Модестовна и Елена Илиодоровна Фредерикс.

Позже Наталья Модестовна работала сестрой милосердия в Царскосельском лазарете, затем в госпиталях Петрограда и, наконец, вместе с невесткой и племянниками Владимиром и Дмитрием отправилась на фронт в составе 4-й армии в качестве сестры милосердия санитарно-питательного поезда им. великой княгини Елизаветы Федоровны.

За свой самоотверженный труд 9 ноября 1915 года Наталья и Елена были награждены нагрудной серебряной медалью «За усердие» на Аннинской ленте, а помощники уполномоченного питательного поезда Владимир и Дмитрий 7 января 1916 года были удостоены ордена Святого Станислава III степени.

В некоторых источниках встречается утверждение, что якобы «повидав все ужасы войны», Наталья Модестовна «с покаянием обратилась к Богу и приняла тайный монашеский постриг» (Тоболова Мария. Соловецкая исповедница Наталия Фредерикс (1864–1926) со ссылкой на: Санкт-Петербургский мартиролог духовенства и мирян. Русская Православная Церковь. Духовенство и миряне. Монахиня Наталия (Фредерикс Наталия Модестовна), 1864 — 30.03.1926), однако никаких документальных подтверждений этого не имеется. Да и тайное монашество в этот период вряд ли могло иметь какой-либо смысл. Сама же баронесса относила перемены в своём мировоззрении к более раннему периоду. Протокол допроса 1924 года бесстрастно зафиксировал её свидетельство: «До 1913 года я мало касалась к церкви, так как не особенно была религиозная, но с 1913 года я всё больше и больше укреплялась в духовной вере» (Уголовно-следственное дело. Архив УФСБ РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Дело № П-82582).

Продолжение следует